Большой разговор о театре с Соломоном Спиваком

Сегодня мы в Молодёжном театре на Фонтанке. Пришли мы сюда поговорить с художественным руководителем, народным артистом Соломоном Яковлевичем Спиваком. Приглашаю вас к этому разговору.

— Семен Яковлевич, мы очень рады видеть вас в вашем же театре. Большое спасибо за предоставленную возможность поговорить с вами о театре. Как вы считаете, зачем люди в него ходят?

Поход в театр длится людьми уже на протяжении 4 тысяч лет. Театр является уникальным психологическим открытием.  Жизнь идёт буднично, меркантильно, привычно, а поход в театр — это праздник для человека.

Те люди, которые живут в ритме «работа-дом-семья», воспринимают театр как праздник. Настоящий театр является поэтичным, т.к. некая заземлённость нашей жизни диктует нам уравновешивание и встречу с поэтической историей.

— Тогда чем театр отличается от цирка?

У них разные приспособления воздействия. Если человеку необходим «подъем души», можно пойти по религиозному пути и сходить в храм. Есть и светский путь, предполагающий поход в кино, цирк, театр, концерт.

— Можно ли перенести театр на плёнку? Есть ли разница в том, как он будет воздействовать на человека: при помощи экрана и вживую?

Настоящий театр невозможно передать через плёнку. Театр, цирк, филармония находятся перед зрителем без всяких «передаточных устройств». Люди очень устали от развития цивилизации и им нужен простой и настоящий разговор о жизни.

— Нужны ли сегодня профессионализм, дикция, пластика у актёров? Многие сейчас пользуются микрофонами, экранами.

Театр является старомодным искусством. Кино преследует совершенно другие задачи, связанные с заработком, и у него нет цели найти хорошего артиста, режиссера, имеющего определенный взгляд на жизнь.

Искусство — это стремление спектакля к вертикали. Он всегда должен подниматься сам над собой и двигаться в небо.

— Если театр существует 4 тысячи лет, то он несёт и социальную функцию?

Территория искусства — это территория морали и нравственности. Поэтому существует некий конфликт между артистами и режиссёром. Социальная функция размывается, но присутствует.

— Режиссёрский театр — это русский театр?

Вообще, любой театр родился как русский. У нас всегда был театр, от которого невозможно оторваться. Он говорил с людьми в зале вживую. Если в спектакле не присутствует зритель, он не состоится. Это очень сложное искусство. Сейчас многие режиссеры занимаются самовыражением и их не интересует зритель.

Театр несёт большую психофилософскую цель. После удавшегося спектакля очень интересно смотреть на лица зрителей, которые задумываются о себе и своей жизни. В наше время театр в должной мере не оценен правительством. Его называют храмом потому, что он похож на него очищением души человека. Хороший спектакль сделать очень сложно.

— Может ли быть русский театр на западной почве?

Не нужно строить иллюзий, что западный театр строится в особой парадигме. Он основан на традициях русского театра. «Западники» преклоняются перед ним и глубоко уважают его, несмотря на имеющиеся противоречия.

— С чем связан расцвет театра в 70-е годы и его спад в девяностые?

Такие волны связаны с отсутствием денег и сложным жизненным существованием людей в то время.

— Что стало с театром потом, почему в него пришла пошлость и безвкусица?

Потом мы стали жить лучше. Современный человек делится на 2 части. Для того, чтобы тело стремилось наверх, нужно много думать о небе, Царствии Божьем. Это даёт возможность понимать людей.

А если человек идёт другим путём, то у него преобладает нижняя часть тела. Именно поэтому произошло разделение театра на низкий и высокий. В настоящем театре должна обнажаться душа, а не тело.

В театре можно играть по-разному: откровенно, искренне или просто формально. Таких спектаклей сейчас очень много. Если у человека не работает душа, то его устроит театр формы, а не содержания. Мы пытаемся искать содержание, что очень трудно.

— Театр — это развлечений для элиты или он должен быть в каждом городе?

Когда Станиславский организовывал театр, он специально назвал его общедоступным и художественным, а не элитарным. Поэтому театр — это градообразующий элемент.

— Должен ли театр быть в школе? Должны ли дети ставить спектакли? Что важнее: прочитать произведение или его поставить?

Любой детский культпоход энергетически разбивает театр. У театра есть рамки и человек для него должен сначала «созреть». Сейчас такое сложное время, когда непонятно, что хорошо, а что плохо. Изменились многие понятия: честность, благородство, добро и т.д. Я запретил детям посещать наш театр.

— Способен ли театр изменить общество?

Нет. Для того чтобы человек изменился, необходимо, чтобы он сначала этого захотел. Изменение человека к лучшему после посещения театра, является некой мечтой.

Люди, выходя из зала после просмотра спектакля, сначала не торопятся, обдумывают, переосмысливают, близко принимают к сердцу происходящее, но не стараются что-то изменить впоследствии и обо всем забывают.

— Должны ли мы защищать русскую театральную культуру?

Мы её защищаем в меру тех сил, которые у нас имеются. Знаете ли вы, что в устав театра теперь введено понятие предоставление «услуг населению»? От этого у нас идёт финансирование. Это придумал какой-то чиновник и своей фразой «закомплексовал русский театр».

Относиться к театру, как к услуге, невозможно. Я бы на месте министра культуры убрал это ужасное слово. Сейчас вообще все проблемы в жизни связаны с услугами.

— Елизавета Петровна сказала: «дабы искоренить скотство нравов, учредить в Петербурге императорский театр!»

Это гениальная фраза. Театр сейчас не занимается творчеством, а лишь оказывает услуги, что является основной проблемой театра. Артисты должны постоянно открывать для себя какие-то части души. Хотелось бы больше «телодвижений» Министерства Культуры.

Театр сегодня «погибает» и нуждается в дополнительной помощи. Единственный театр, который ее получает в полной мере, это Федеральный.

Статья подготовлена на основании выпуска Большой разговор о театре | Дмитрий Роде, Соломон Спивак